Летучий голландец идет на абордаж

Рассказ написан в подарок Анастасии Соколовой.

Все совпадения героев с реальными людьми являются умышленными.

Лицо настоятеля монастыря, что раскинулся по всей поверхности небольшой планетки у Беты Стрельца, выражало крайнее удивление. Выражение это, впрочем, застыло около тысячи лет назад, когда настоятель вместе с другими обитателями планеты был помещен в криокапсулу в ожидании страшного суда. Робопроповедники слишком уж буквально подошли к писанию и строго следили за тем, чтобы ни один грешник не ушел от наказания.

Глаза настоятеля были открыты тысячу лет, и все эти годы он смотрел на узор звездного неба. И только сейчас выученный наизусть пейзаж вдруг начал меняться. Что это, спасение?

Корабль, торжественно пролетевший над развалинами монастыря, не был космическим. Воздушным это судно тоже не было. Это была самая настоящая каравелла из книжек про пиратов, которые настоятель читал в детстве. С высокими скрипящими мачтами, потрепанными парусами, килем, облепленным тиной и ракушками. И вся какая-то серо-призрачная, как мираж, как облако, случайно принявшее форму корабля и расплывающееся на глазах.

По мачтам сновали матросы, подтягивая снасти, а на борту, обращенном к земле, стояла завернутая в черный плащ фигура и смотрела на настоятеля. Наблюдатель улыбнулся и... неужели клыки?

"Дожили. Нечисть гуляет на свободе", - лениво подумалось настоятелю.

"Сам ты нечисть", - ответил в его голове глубокий голос.

"Худой мир". Глава 1

Первая глава пишущейся антимилитаристической повести. Выложил эксперимента ради на geektimes, мне кажется, посетителям сайта идея будет интересна. Можно прочесть тут

Рассказ "История одной лжи"

Дети маршировали вокруг знамени. Понарошку, играя, совсем не в ногу и с умильно-серьезными лицами. Александр, крепкий мужчина лет сорока, смотрел на них из окна и улыбался, щурясь от яркого солнца. Журчал фонтан, играла музыка, и цветущий сад раскачивался в такт под кристально чистым небом. Пальцами мужчина машинально постукивал по подоконнику, а потом поднес руку к глазам - ни пылинки.

Музыка смолкла, день сменил утро на часах. В дверь приемной ворвался партпсихолог, на бегу переодеваясь, извиняясь и раскладывая бумаги на столе. Александр смутился - молодой человек был ему незнаком - и неуверенно присел на стул.

- Я не ошибся? - спросил он на всякий случай.

Партпсихолог уселся в кресло, выдохнул и улыбнулся.

- Александр Егорович, все в порядке. Кирилл Игнатьевич совсем слег, и меня поставили его подменить. Сергей.

- Нда, жалко, - с досадой ответил Александр, и поерзал на стуле, - хороший мужик. Здоровья ему, привет передавайте.

- Обязательно, - закивал Сергей, - как вы поживаете? Как дети?

Александр помялся слегка, а потом, видимо, решился и вздохнул:

- Да вроде все в порядке. Влад на фронте - ну вы знаете - мы переписываемся. Наум… балбес растет, что с него взять. Может и выйдет толк, не знаю. Но дело-то не в том. Я... Кирилл Игнатьевич надолго заболел, да?

- Увы, - развел руками партпсихолог, - он на море сейчас, лечится. Вы рассказывайте, не смущайтесь. Что-нибудь придумаем.

- Я, - прикрыв глаза, Александр начал выдавливать из себя слова, - испытываю некий упадок... лояльности.

Рассказ "Copyright"

Примечания для тех, кто не читал предыдущих частей, можно найти в конце.

Неоновая переливающаяся надпись "Наслаждение", по замыслу ее создателя, должна быть видна за многие километры, порождая приятный трепет предвкушения. К сожалению, большинство обитателей машин не было осведомлено о существовании окон. Это породило забавный казус - посетители крупнейшего в мире развлекательного центра были уверены, что находятся в месте под названием "жден". Или "асла" - смотря с какой стороны удалось отхватить свободное место для парковки.

Буквы перемигивались медленно и чинно, то угасая совсем, то разгораясь соблазнительно-тягучим, словно мармелад, светом, озаряя тянущиеся от парковок траволаторы. На одном из них проявились темные силуэты двух фигур, выехавшие из зеленоватой пасти исполинской "е". Фигуры оживленно переговаривались.

Небольшое обновление

 

Дошли руки добавить оставшиеся рассказы про "Ангела Ми". Если вы читали про Ми два года назад, то тут ничего нового для себя не найдете. Всех кто подключился недавно - милости прошу )

1. Обол
2. Магистраль
3. Ангел Ми
4. Бесценность
5. Ангел обретает крылья
6. Fatal Error
7. Дискомфорт

Бесценность

 Ангел грустно смотрел вниз с вершины некогда величественного и грозного столба, теперь больше напоминавшего обгрызенное яблоко. А Ми смотрела на ангела, недоумевая, как он до сих пор уцелел.

- На ангела даже не смотрите, - заявил вандал, - его уже забронировали. Только вывезти никак не могут.

- Целиком? - безучастно спросила Ми.

- Целиком. Могу предложить кусок гранита из основания, или из столба. Пока по двести. Завтра может стать по пятьсот.

Эссе о феях

Автор этого эссе - Поль Н., один из первых каюров, выступавших на упряжках кибернетизированных собак, персонаж недописанной еще повести "Сказка для Феникса". После публикации многие коллеги упрекнули его в нелюбви к прогрессу, давшему искалеченным собакам новую полноценную жизнь.

С незапамятных времен, задолго до появления не только первого разумного смартфона, но и первого человека разумного на Земле жили одни существа. Мы знаем их по сказкам и легендам, и у них много имен - эльфы, гномы, лепреконы. Лешие. Феи. Пожалуй феями я и буду их называть.

"Стоп", скажете вы, "так это же сказки, выдумки". Пусть так, но почему бы не пофантазировать? Представим, что они существовали. Лесной народец, плоть от плоти самой природы, понимавший язык зверей и птиц, чувствовавший рост семян в земных недрах, слышащий как восходит солнце. Может быть, они умели много больше - не зря же их появление всегда было связано с волшебством.

Сегодня вы не найдете их следов, и поэтому принято считать, что их не существовало. В нашей фантазии они живы, но что тогда с ними стало?

Однажды они встретились с человеком. Не нашим современником, а тем далеким предком, кто только научились делать каменные топоры. Впрочем, если что-то общее и есть у того человека и нынешнего, то это любовь к техническим приблудам при полном отсутствии понимания их сути. Представьте себе: уязвимая, мерзнущая зимой, страдающая в засуху, гибнущая от болезней и ран фея и закутанный в шкуры человек, убивающий взмахом руки. Феи не чета дикарям - они быстро заприметили те бесхитростные инструменты, которыми первобытные люди так неуклюже учились владеть. Они увидели за ними неизведанный ранее мир - в отличие от нас, кто слепо повиновался каким-то помехам в чрезмерно распухшем мозгу и выстругивал первое копье ни черта не понимая. Нет, феи увидели все. Видели, как топоры крошат черепа, вырубают чащи - и как костер из срубленных ветвей спасает от холода. Копье могло убить ядовитую змею, напавшую на детеныша - или им можно сутками тыкать связанную овцу, чтобы насладиться ее мучениями. Костер мог обеззаразить пищу и спасти от болезней - а мог пожрать сотни жизней.

Во всем этом ворохе предвиденных событий феи твердо уяснили одну важную вещь - каменный топор может победить смерть. Там, где фея погибнет, отдаст себя на съедение хищникам и червям, человек отстоит свою жизнь. Где фея смирится, человек защитит ближнего. И тогда они испытали сомнение и страх. Не за себя - за тех, кто были им близки. Возьмись за каменный топор и спаси всех кто дорог от смерти. Оставь все как есть - и сожалей до конца своих дней, что из-за своей несмелости позволил смерти забрать у тебя кого-то очень важного.

Много веков спустя феи осознали, что каменные топоры обманули их и нашептали им далеко не все. Превратили окружающий мир во врага и заставили сражаться с ним. Играя на страхе, гордыне и любопытстве, а то и глупости, они век от века улучшали себя.

Кто-то из фей осознал обман и вернулся в леса. Таких было слишком мало, и нигде, кроме сказок, их уже не осталось. А для остальных было уже слишком поздно - они стали нами.

Неандертальцы? Бросьте. Они умерли глупыми обезьянами, оставив археологам свои примитивные находки и массивные пустые черепа. Никто в нас не эволюционировал - это феи деградировали в людей.

Кто-то скажет "допустим так, но разве можно было иначе? Где бы мы были без прогресса"?

Не знаю. Я просто боюсь что мы, в экстазе затачивая каменные топоры (с камерой в двадцать мегапикселей, с выходом в интернет и двумя - двумя! - экранами), теряем что-то очень важное.

Январь, 2033

Рассказ "Подарок для Зеро"

Зеро стоит у края нежного искрящегося снега и осторожно нюхает его. Маленький вожак зовет его, а Зеро никогда еще не видел столько снега. И солнце все еще такое большое и теплое. Шагнув неуверенно, качнулся нечаянно, и ухнулся прямо в сугроб, вспугнув снежинок-недотрог. Вынырнул, выпрыгнул, вытряхнул щекочущий снег и бежать. А маленький вожак смеется и держит что-то высоко над головой:

- Смотри Зеро что у меня для тебя есть!

В его руках горит маленькое черное солнце, оно заслоняет солнечный свет и поднимается над верхушками деревьев...

Ищу художника

Здравствуйте! Меня зовут Алексей, и так получилось, что я графоман пишу фантастические рассказы. Иногда мне хочется увидеть своих героев и окружающую их действительность, но, к сожалению, я криворук совершенно не умею рисовать.

Если у вас есть время и возможность ознакомиться с рассказами, а затем еще и появится желание сделать к ним иллюстрации (само собой небезвозмездно), то свяжитесь со мной.

Как ознакомиться к рассказами.

Один из них расположен прямо в этом блоге. Остальные можно найти здесь.

 Как со мной связаться.

• alexey.grishin@gmail.com
• http://vk.com/graale
• или оставьте комментарий к этому посту 

Немного о мире.

Недалекое будущее, отличающееся от нашего настоящего времени одной значительной деталью. Транспортная реформа опутала земной шар сетью сверхскоростных магистралей и пустила по ним Машины, позволяющие преодолевать огромные расстояния за смехотворное время и ощутимые, но все же исчислимые, деньги.

Впрочем, изменилось не так много. Просто у человека появились новые игрушки, а люди-то остались прежними.
Ми - одна из них, дочь своего времени. Как многие до и после нее, она просто села в Машину, захлопнула дверь и отправилась в бесконечный путь по магистрали. Посмотрим, куда он ее приведет.

 Ну и пара обложек рассказов, сляпанных мною для "атмосферности".

  

Обложка к рассказу "Ангел Ми"

Обложка к рассказу "Дискомфорт"

Рассказ "Обол"

Мамин телефон, когда-то яркий и переливчато-громкий, медленно тонет в море пластиковых стаканчиков. Маша сжимает в руке черную горошину и на всякий случай переспрашивает у сидящего на корточках папы.

- Неправильно?

У папы усталое лицо и глаза-лампочки, сейчас почему-то тусклые.

- Нет. Пойдем, Мышка, мама ждет.

Он встает и она хватается за его руку, чтобы не потеряться. Двери торгового центра открываются и закрываются, создавая ветер из прохожих в сторону дороги, где ходит много людей и стоит много машин. Мама стоит на ветру и говорит с новеньким телефоном.

- Если кто-то умер, нужно положить рядом обо́л, - вопросительно вспоминает Маша, пока они идут, - и тогда его заберут мусорщики.

Рассказ "Тьма тупиков"

К Эльбрусу-7 что-то приближалось. Ну как “что-то”. Это однозначно был исследовательский корабль первой волны, как тот, что торчал в ангаре Первого Города уже три сотни лет. Но кто или что было на его борту, собирался ли он совершить посадку, пролететь мимо или рухнуть на звезду - все это оставалось загадкой, которую Николя пытался разгадать, советуясь с коллегами с соседней планеты. Разговор с пятиминутной задержкой выводил из себя, особенно если учесть, что Гюнтер то и дело предлагал сбить приближающийся корабль "на всякий случай".

Повесть "Бессмысленный мир"

В начале

Я сотворил Бессмысленный Мир.

Да, я. И не смотрите на меня так изумленно, судари мои. Кто из вас, от скуки или от озорства, не давал жизнь нелепым и бессмысленным творениям? Теперь у вас есть целый мир. Наполните его вместе со мной. Что останется в конце, спросите вы? В чем смысл этого мира? Мой ответ вам: ничего, ни в чем. Но разве не занятно будет наблюдать за тем, как он скатится в небытие, противясь всем вашим усилиям?

Итак, да будет он создан. Явись!

Дискомфорт

 

Грузовая Машина мирно покоилась, пока из ее недр извлекалось оборудование для оросительных систем - тысячи и тысячи тонн. Техник совершал чисто номинальный обход, изредка касаясь гигантского матового бока, и попутно разглядывал результаты диагностики. Большой зеленый круг - это чтобы сразу успокоить - и ряд графиков и чисел помельче.

- Течь, что ли, - присвистнул он, глядя на расход воды. Грузовые Машины оборудованы жилым отсеком для техников, со всеми удобствами, хотя и попроще, чем на гражданских моделях. Но поездки всегда были короткими, и лить столько воды не было необходимости.

Словно в ответ на незаданный вопрос дверь технического отсека открылась, и из нее вышел человек.

Коротко и неряшливо остриженные волосы и невыдающаяся грудь внесли сомнения в вопрос принадлежности одному из полов, но, похоже, это все-таки была девушка. Короткая куртка застегнута и подпоясана, выцветшие, некогда черные штаны заправлены в сапоги. За плечом увесистый ранец, обернутый каким-то грязно-серым брезентовым мешком.

Она шагнула на землю и зашагала в сторону Зеленой Долины, по маршруту оросительных систем.

Рассказ "Зима"

Солнца не было. По крайней мере за окном, где все так же безвьюжно и бесснежно властвовала зима. Но это так далеко — за окном. Деревья с завистью заглядывают сквозь запотевшие стекла, которые тщится расписать мороз. Ничего не выйдет. Здесь художник — она, а она рисует картины огненными красками.

Окуная кисть в пламенную смесь в глиняном горшке, она проводит по холсту — и в комнате расцветают огненные цветы и кружат жар-птицы. Драконы полыхают на стенах, вулканы извергаются на полках, а в камине пылает горячий, пусть и нарисованный, огонь, озорно стреляя искрами в запотевшие стекла, словно поддразнивая озябшие деревья.

Fatal Error

22 апреля 21**, 09:44, шоссе 78

День не задался с утра. Или даже вся жизнь не задалась с рождения. Чертова машина вспомнила, что ей необходимо подзаправиться водородом, и свернула с маршрута.

Да, Илья прекрасно помнил, что вчера целый день упрямо жал "отмену" на все попытки машины выдвинуться в сторону заправки. Но он торопился. И сейчас торопится. Каждый день.

"Есть документы, которые все еще нельзя передавать в электронном виде. Не существует таких защищенных каналов, которые нельзя было бы незаметно прослушать." - говорил ему отец, отвечая на вопросы о работе. В его жизни было целых два крупных заказа. После первого он купил себе машину. После второго потерял жизнь.

Илье досталось то немногое, что он после себя оставил, включая работу. Он зарекся даже приближаться к переправляемым пакетам. Завел специальный ящик у входа. Клинет бросал в него пакет, а на другом конце земного шара кто-то другой этот пакет извлекал. Илья с места не вставал всю поездку, чтобы даже краем глаза не увидеть, что он перевозит.

- Кофе, - буркнул он в кухонный комбайн, и тот старательно загудел, превращая черный концентрат в чашку хоть немного бодрящего напитка. День и ночь, день и ночь. Впрочем, в машине 22й модели нет окон. Снаружи не на что смотреть.